Предрассветный Кабул выглядит по-настоящему зловещим, непредсказуемым лабиринтом. На пустынных улицах многомиллионного города нет ни людей, ни автомобилей. Центральные кварталы, госучреждения и мечети окружены шестиметровыми стенами из бетонных плит, увенчанными колючей проволокой. Бронеавтомобили, хорошо вооруженные полицейские в черных масках и массивные шлагбаумы блокпостов обостряют ощущение опасности. Для проверки документов здесь останавливают даже машины с дипломатическими номерами.

А жизнь продолжается, надежда на мир не оставляет людей. Население республики ежедневно увеличивается в среднем на 2000 человек, и в 2018 году афганских детей стало почти на миллион больше. Хороший результат для 36-миллионной страны, и все же неизвестно, как сложится будущее молодого поколения. Неумолимая статистика UNAMA подсказывает, что ежегодно будут гибнуть не менее 800 юных афганцев и тысячи детей получат ранения.

Кабульская тьма рассеивается, утреннее солнце пробивается сквозь дымный воздух (здесь в основном печное отопление), и колоритный, разноплеменной люд заполняет улицы и площади. Пешеходы не обращают внимания на автомобили и правила дорожного движения. Водители столь же внутренне свободны. Однако видимый первозданный хаос имеет внутреннюю гармонию, и автодорожных происшествий не наблюдается (чему способствует и полный запрет в стране алкогольных напитков).

Большинство афганцев выглядят спокойными и улыбчивыми. Они стремительно разворачивают придорожную торговлю – на рынках продается всё – от овощей и фруктов до металлических печей-буржуек. Дети спешат в школу. Афганистан – не только война, терроризм и наркотики. Здесь работают университеты, художественные студии, спортивные клубы, и живут миллионы людей, для которых физически неприемлемы война и насилие.

Исламскую республику поддерживают более 40 стран во главе с США, при этом активно используются инструменты и ресурсы НАТО. По словам генерал-майора ВВС США Джеймса Хекера, после успехов в борьбе с ИГ* в Сирии Афганистан стал главной заботой Центрального командования Соединенных Штатов – на базу ВВС в Кандагаре переброшена дополнительная эскадрилья штурмовиков A-10. И, к сожалению, это одна из причин увеличения количества жертв среди мирного населения. Нередко американская авиация уничтожает на афганской земле всё, что вызывает подозрения.

МИД России 27 сентября 2018 года выразил возмущение «ошибочными» ударами НАТО в Афганистане, которые «становятся уже чуть ли не повседневной реальностью. При этом никто не несёт за это ответственность. Считаем сложившуюся ситуацию следствием грубых просчётов руководства США в Афганистане и ошибочной ставки Белого дома на силовое решение проблем этой страны». На следующий день удары по целям в Афганистане впервые нанесли американские многоцелевые истребители пятого поколения F-35B, более точные. При этом 14 тысяч американских солдат, дислоцированных в стране в рамках операций «Решительная поддержка» и «Страж свободы» не остановили массированное наступление Талибана* на город Газни.

Прибывший с визитом в Афганистан 6 ноября 2018 года генсек НАТО Йенс Столтенберг призвал талибов включиться в мирный переговорный процесс: «Талибы должны понять, что продолжение насилия бессмысленно и контрпродуктивно и, чтобы быть частью будущего Афганистана, они могут сесть за стол переговоров». Столтенберг также заявил, что присутствие НАТО в Афганистане отвечает интересам безопасности Запада, оно сохранится до тех пор, пока в этом будет потребность на местах. Союзники на саммите в Брюсселе решили сохранить финансирование афганских сил безопасности до 2024 года.

США не могут уйти из Афганистана, ведь здесь по типу Талибана* может образоваться единый антиамериканский фронт с участием Ирака и Пакистана, а это – перспектива уничтожения влияния и союзников США в регионе, отсечение американцев от нефти Персидского залива.

И все же Афганистан не случайно называют кладбищем империй и сравнивают с Вьетнамом, где американцы увязли во второй половине XX века и потерпели унизительное поражение. Напомню, в январе 1842 года здесь была полностью уничтожена британская армия численностью 16 тысяч человек, включая обоз (живым остался один человек). Похоже, история повторяется. В Кабуле американцы теряют геополитическое влияние.

Под контролем афганского правительства находится 55% территории страны, и это наименьший показатель за 2015–2018 годы. Власти на местах, как правило, контролируют главный город района или провинции, а территория за «крепостными стенами» фактически принадлежит талибам и их союзникам.

По данным американской разведки, силы безопасности и в дальнейшем смогут контролировать (при помощи Пентагона) лишь основные населенные пункты Афганистана. Несмотря на десятки миллиардов долларов, затраченных на вооружение и подготовку правительственных войск ИРА, и 71 место в мировом рейтинге военной мощи, их боеспособность недостаточна для контроля всей страны.

Под властью Талибана* или в районах, где группировка присутствует, проживает почти половина населения страны, около 15 млн человек. Когда афганцы выходят утром из дома, они не знают, вернутся ли живыми. Если правительство начинает воевать с талибами, мирные жители попадают под перекрестный огонь.

Наиболее эффективная тактика террористов – атаки подготовленных американцами военнослужащих афганской армии и сил безопасности, которые разделяют идеологию Талибана*. Подобные атаки наносят максимальный ущерб и сеют недоверие между Вашингтоном и Кабулом.

Так, один из телохранителей губернатора провинции Кандагар – тайный член движения Талибан* – атаковал встречу высокопоставленных представителей ИРА и США в провинции Кандагар 20 октября 2018 года. Убиты афганские военачальники, едва не погиб командующий операцией НАТО «Решительная поддержка» и американской группировкой войск генерал Остин Миллер.

Американцы не раз пытались договориться с талибами, но все попытки заканчивались неудачно. И президент Дональд Трамп отказался от переговоров в связи с ростом насилия в Афганистане (в ООН считают, что талибы ответственны за 42% жертв среди мирного населения).

Талибы хотят говорить с американскими властями о сроках вывода их контингента из Афганистана и считают, что иностранное военное присутствие является одной из причин конфликта. И уход этих сил может принести мир на афганскую землю. Президент Ашраф Гани принципиально поддержал идею непосредственных переговоров между США и Талибаном*.

Гани (из пуштунского племени гильзай) пришел к власти под лозунгом восстановления равновесия между национальными меньшинствами и пуштунами. С этим связана идея переговоров с талибами, а также соглашение с одним из видных пуштунских деятелей Хекматиаром, который недавно вернулся в Кабул для участия в политической деятельности.

Талибы, как и другая сторона афганского конфликта, выдвигают вроде бы невыполнимые условия, но спецпредставитель президента РФ, директор второго департамента Азии МИД России Замир Кабулов считает, что подобный подход нельзя оценивать с европейской точки зрения.

Годом ранее (14 февраля 2018 года) талибы обратились к американскому народу и общественности – попросили повлиять на президента Трампа и конгрессменов, чтобы Соединенные Штаты завершили 17-летнюю оккупацию Афганистана. В большом открытом письме пресс-секретарь Талибана* Забихулла Муджахед отметил: «Нам навязали эту войну, это не наш выбор. Мы предпочитаем решать проблемы путем переговоров». Талибы предостерегли Вашингтон от «приватизации» войны путем замены подразделений Пентагона отрядами ЧВК Academi.

Ответил представитель афганского президента Дава Хан Менапал: «Талибан* начал войну, и Талибан* ее продолжает. Если Талибан* хочет мира, то он должен остановиться. Талибы должны перестать убивать невинных граждан и обратиться с предложением о переговорах не к американцам, а к Афганистану».

Радикальное движение Талибан* пришло к власти в 1996 году. Через пять лет талибов вытеснили американские войска. За это время талибы ввели самый жесткий вариант шариата — публичные казни и ампутации конечностей за малейшие нарушения законов, полностью изолировали женщин от общественной жизни. Все мужчины должны были ходить с бородами, а женщины носить паранджу. Талибан* запретил кино, телевидение и музыку, а также приютил лидеров «Аль-Каиды» во главе с Усамой бен Ладеном. Сегодня толпа на рынке может запросто убить человека из-за бездоказательного обвинения в сожжении Корана.

Российские интересы на афганском направлении определяются не только беспокойством относительно будущего исламской республики. Документы и факты прямо свидетельствуют о поддержке Соединенными Штатами «Исламского государства»* в Сирии, Ираке, Афганистане. Можно предположить, что цель американской тактики – снижение безопасности России и ее союзников в Центральной Азии.

На фоне роста активности талибов присутствие «Исламского государства»* в Афганистане расширяется. Боевики ИГ* замечены в восточной провинции Нангархар, распространили влияние в тридцати районах, включая Ханабад и Кохистанат на севере страны. По оценкам российских аналитиков, в Афганистане находятся более 10 тысяч боевиков ИГ*, которые воюют и с правительственными войсками, и с талибами. Джихадисты намерены усилить свое влияние в Центральной Азии и создать новый халифат, в который кроме Афганистана, Узбекистана, Таджикистана, Кыргызстана планируют включить также Пакистан и часть Восточного Ирана. Появление в 2015 году ИГ* в Хорасане дало пищу опасениям, что международные террористы могут превратить территорию Афганистана в плацдарм для атак по центральноазиатской периферии СНГ.

И в Исламабаде давно говорят об ошибочности афганской политики Белого дома, считают, что новая стратегия США обречена на провал и единственный выход – переговоры. Пакистан поддерживает талибов и в значительной степени определяет судьбу афганского конфликта, однако хорасанское крыло ИГ* по нему уже ударило. Вследствие роста угроз ИГ* и российского влияния Вашингтон теряет Исламабад как стратегического партнера в Афганистане. И американцы прогнозируют ограничение сотрудничества Исламабада с Вашингтоном. Общая угроза в лице афганских приверженцев «Исламского государства»* подталкивает Пакистан и Россию к дальнейшему укреплению партнерства.

Отмечается активизация Пекина, который внимательно наблюдает за событиями в Афганистане и вкладывает десятки миллиардов долларов в страны Центральной Азии (в частности, 3 млрд долларов направлены на разработку афганского медного рудника Мес Айнак). Китайцы не заинтересованы в дестабилизации региона и намерены включить Афганистан в Китайско-Пакистанский экономический коридор (CPEC), который должен связать КНР с Индийским океаном через Пакистан (стоимость проекта – около 57 млрд долларов).

Китай обеспокоен растущим числом боевиков «Исламского движения Восточного Туркестана» (ETIM), переходящих из Афганистана в западные районы КНР, где проявляют активность мусульманские радикалы. Только за три минувших года Пекин предоставил Кабулу военную помощь в объеме 70 млн долларов и, вероятно, способен ввести в ИРА ограниченный контингент войск. КНР жизненно важно обезопасить Афганистан, укрепить сотрудничество в военной сфере. Пекин также использует свой дипломатический авторитет для организации переговоров между Афганистаном и Пакистаном, между Кабулом и Талибаном*, позиция которого со временем становится умереннее.